Возвращение Лесника

Лесник, как и Кармен, решил добираться до родного дома пешком. Его родители давно уже, ещё в девяностые годы переехали из Швеции в Литву и поселились в родовом гнезде Вилкаускасов — на хуторе неподалёку от города Вилкавискиса. Поэтому и полное имя его теперь звучало так, маркиз Янис де-Вилкаускас-ин-Вилкавискис. Янис гордился своим дворянским титулом, хотя и помнил о том, что его отец был всего лишь зажиточным крестьянином. Правда, агрономом по образованию, закончившим университет в Варшаве. На хутор к родителям, а его скорее всё следовало назвать виллой, он решил отправиться позднее, а сначала посетить пару мест в городе, где, как он узнал, обычно собирались рейдеры, совершавшие набеги на русские сёла и небольшие городки в Калининградской, Псковской и Ленинградской областях. Вот с ними-то он и хотел пообщаться, поскольку полиция их не трогала и никак не препятствовала тому, что те творили, пользуясь слабостью российских погранвойск. Ходили они в рейды и на территорию Белоруссии, но уже гораздо реже, да, и то с опаской, поскольку не все возвращались, белорусы пойманных рейдеров просто расстреливали.

Литовские, да, и, вообще, прибалтийские, рейдеры, хоть их и насчитывалось немного, не просто грабили людей, они похищали молодых девушек для продажи мусульманам в Дании и Голландии, давно и прочно оккупированных, а ещё они все были безжалостными убийцами. Называли же они себя ночными волками, но в рейды отправлялись на скоростных, летающих почти бесшумно, американских военных вертолётах. Группа из трёх, четырёх вертолётов ночью, на бреющем полёте прилетала в какое-нибудь село, совершала посадку рядом с ним и врывалась в дома к спящим людям. Как правило ночные волки не задерживались больше, чем на двадцать минут, но и за столь короткое время успевали пролить очень много крови. Вилкавискис был «столицей» ночных волков Литвы и в нём у них имелось два излюбленных места для отдыха — рестораны "Охотничья хижина" и «Вилкас». Рейдеры, привыкшие работать по ночам, оттягивались и веселились тоже ночью. Сначала Янис зашел в "Охотничью хижину", точнее подошел к ней, но, не увидев никого, пошел дальше и через четверть часа подошел к ресторану «Вилкас».

Тот стоял на отшибе и рядом с ним находился небольшой аэродром, на котором стояло четыре вертолёта и дюжины полторы китайских бронированных джипов, похожих на черепах. Янис зловеще улыбнулся и направился к входу в ресторан — массивное и приземистое строение, сложенное из красноватых гранитных блоков, с черепичной крышей и узкими окнами-бойницами, забранными витражами, смахивающую на капонир, но в то же время довольно привлекательную на вид. Возле немного приоткрытой железной, клёпанной двери, из которой доносились звуки музыки и громкий смех, сидел на стуле привратник, одетый в чёрную униформу, отороченную серым волчьим мехом. Увидев незнакомца в длинном, чёрном кожаном пальто, похожего на шкаф, он с тихим жужжанием встал и положил руку на большой пистолет. Янис сразу же определил его природу и природу странного жужжания. Это был отставной ночной волк, потерявший ногу в одном из рейдов, а жужжал его электромеханический протез. Когда Янис подошел поближе, привратник, в отношении которого вердикт судьи оказался весьма категоричен — "Немедленно уничтожить", достал ствол из кобуры и, похлопывая им себя по протезу, грубым голосом приказал:

- Эй, ты, проваливай отсюда. Здесь закрытая вечеринка.

Янис улыбнулся и ответил:

- Я это знаю, Альгирдас, но всё же войду, а ты… — он молниеносно выхватил «Ликвидатор» и выстрелил бывшему рейдеру в грудь синим лучом — сейчас отправишься на небеса, но не в переносном, а прямом смысле. Чтобы тебе было о чём подумать, ублюдок, я сожгу тебе вторую ногу и тем самым добавлю лишних две недели размышлений перед тем, как твою тушу погрузят в анабиоз. Но ты не расстраивайся, всех твоих дружков, что собрались в ресторане, ждёт то же самое.

Альгирдас Беркаускас даже не изменился в лице. Синий луч «Ликвидатора» парализовал его не полностью, лишив возможности только двигаться и говорить, зато он мог видеть, слышать, обонять и осязать, а также чувствовать боль. Всё также зловеще улыбаясь, Янис достал и пальто, хотя в нём не было карманов, небольшой, но мощный плазмомёт и первым выстрелом сжег ночному волку гениталии, отчего глаза у того полезли на лоб и налились кровью от нестерпимой боли. После этого он трижды выстрелили ему в здоровую ногу и в ночи завоняло сгоревшей плотью. Он подошел поближе и воткнул в этого крупного мужчину лет сорока пяти длинное шило с маркером, пронзив ему печень, и тот мгновенно исчез, оставив после себя вонь горелой плоти и дерьма. Ночной волк обделался то ли от страха, то ли от нестерпимой боли, но роботы на «Викинге» давно уже привыкли обслуживать таких клиентов. Больше всего в жизни, тихий, немного застенчивый и улыбчивый добряк Янис, ненавидел вот таких типов, кровожадных садистов и безжалостных убийц.

Из крейсера «Дзинтарс», на котором он прилетел, вылетело четыре дюжины роботов-ловцов, они запечатали все выходы из ресторана, превратив его в ловушку, а вместе с ними целая дюжина приземистых, но жутко широкоплечих боевых армейских роботов огневой поддержки, викинги обычно использовали их в качестве конвоиров, и как только Янис получил сигнал, что из него уже никто не выберется, он не спеша вошел внутрь. Толстую тётку-гардеробщицу, сонно клевавшую носом не смотря на шум, он вежливо погрузил в глубокий сон, пшикнув ей в нос сонным аэрозолем, ведь та не имела совершенно никакого отношения к ночным волкам, после чего сразу же направился в зал ресторана, стены которого украшали оскаленные волчьи головы и картины с изображением волков. В нём этой ночью веселилось сотни под три мужчин и женщин, одетых в чёрную униформу, отороченную волчьим мехом, с аксельбантами из хвостов хищников. Они сидели за длинными деревянными столами и их обслуживало десятка три официанток. На эстраде громко наяривал народную музыку небольшой оркестр, а потный, раскрасневшийся хозяин ресторана веселил своих гостей туповатыми шуточками, направленными в адрес русских.

Хозяина ресторана «Вилкас», уже довольно пожилого Витаса Иванкаускаса, совершенно не радовало, что его заведение облюбовали ночные волки. Более того, он их панически боялся потому, что был женат на русской, а эти фашиствующие ублюдки считали себя высшими существами и под все свои преступления подводили идеологическую базу. Не нравилось старому Витасу и то, что ночные волки требовали от него, чтобы он брал к себе на работу их жен, сестёр и недобитков. Поэтому хотя платили они за свои ночные гулянки очень щедро, все эти деньги к ним же и возвращались в виде зарплаты, выплачиваемой их родне. Янис узнал об этом уже через пять минут, пока стоял за портьерами и рассматривал всю эту банду отпетых негодяев. Из трёхсот двадцати шести человек, находящихся в большом зале ресторана, кроме его хозяина и музыкантов, только семерым Судья не выписал путёвку на Парадиз Седьмой, отчего Янис пришел в ужас. Он никак не ожидал того, что в Литве живёт столько мерзавцев. Испустив горестный вздох сожаления, он вышел из-за портьер, сделал несколько шагов и остановился.

Поначалу на него никто, кроме хозяина ресторана и музыкантов, находившихся подле противоположной стены, не обратил внимания. Справа от входа, у стены, стоял ещё один стол и пара дубовых стульев. Глянув на них, Янис отдал приказ роботам и они стали один за другим въезжать в зал. Это были широкие «шкафы» нейтрально серого цвета, очень отдалённо напоминавшие человеческие фигуры, с двумя мощными манипуляторами с каждого бока, стоящие на мощных стальных ногах, только ступни у них представляли из себя сдвоенные гусеницы. Наверху, по обе стороны от приплюснутой цилиндрической головы, у них располагались по два пусть и не длинных, но мощных, крупнокалиберных, шестиствольных пулемёта, способных прошивать танки, словно картонные коробки, ну, а кроме того они держали в каждом из чётырёх манипуляторов по плазмомёту «Вольд-300», они выглядели до жути грозно. Роботы вкатились в ресторан с громким лязгом и шлёпаньем эластичных гусениц по каменному полу. Замешкавшуюся официантку, дородную рослую бабищу с кокетливыми косичками, первый из них небрежно отшвырнул в сторону и та проехалась толстой задницей по столу, испуганно визжа и сбрасывая на пол тарелки и бокалы.